- Лицензия на реставрацию
- Лицензия на цветной лом
- Лицензия на черный лом
- Лицензия МЧС
- Лицензия ФСБ
- Фармацевтическая лицензия
- Лицензия на геодезию
- Лицензия на картографию
- Лицензия на алкоголь
- Лицензия на пассажирские перевозки
- Лицензия на международные перевозки
- Лицензия Росгидромета
- Атомная лицензия
- Лицензия ФСТЭК
- Лицензия ЖКХ
- СРО в строительстве
- СРО в проектировании
- CPO изыскателей
- Документарная проверка СРО NEW
- Разрешения на работу NEW
- Заключение Госпожнадзора МЧC
- Аттестат компетентности
- Сертификаты ИСО (ISO)
- Постановка на учет
в Пробирной палате
- Санитарно эпидемиологическое заключение алкоголь
- Регистрация электролаборатории
- Готовые фирмы с лицензиями и допусками
Лицензирование и правоспособность юридического лица
Лицензия - ограничение правоспособности юридического лица или ее расширение?
Институт лицензирования для нашего государства может считаться относительно новым явлением. Притом явлением сложным, многоаспектным, которое правильно было бы рассматривать с разных сторон. Тема лицензирования представляет большой интерес для исследователей, но, на наш взгляд, в особенности стоит выделить вопрос соотношения лицензирования с объемом правоспособности.
Принятие за последнее десятилетие двух Законов, регулирующих эту сферу, говорит о важности данного института и необходимости своевременного регулирования в соответствии с развитием рыночной экономики. Новый Федеральный закон от 4 мая 2011 г. N 99-ФЗ "О лицензировании отдельных видов деятельности" (далее - Закон о лицензировании) вступает в силу по истечении 180 дней после дня официального опубликования - 3 ноября 2011 г., за исключением отдельных статей, вступающих в сроки, указанные в Законе. Данный Закон, пришедший на смену предыдущему от 8 августа 2001 г. N 128-ФЗ, внес несколько изменений, в том числе и в понятийную базу. Так, согласно новому Закону лицензия определяется как "специальное разрешение на право осуществления юридическим лицом или индивидуальным предпринимателем конкретного вида деятельности (выполнения работ, оказания услуг, составляющих лицензируемый вид деятельности), которое подтверждается документом, выданным лицензирующим органом на бумажном носителе или в форме электронного документа, подписанного электронной подписью, в случае, если в заявлении о предоставлении лицензии указывалось на необходимость выдачи такого документа в форме электронного документа".
Изменения коснулись и других определений, относящихся к лицензированию. В соответствии с принятым Законом лицензирование - это уже не "мероприятия, связанные с предоставлением лицензии...", а "деятельность лицензирующих органов по предоставлению, переоформлению лицензий, продлению срока действия лицензий в случае, если ограничение срока действия лицензий предусмотрено федеральными законами, осуществлению лицензионного контроля, приостановлению, возобновлению, прекращению действия и аннулированию лицензий, формированию и ведению реестра лицензий, формированию государственного информационного ресурса, а также по предоставлению в установленном порядке информации по вопросам лицензирования".
Новый Закон отменяет лицензирование 17 видов деятельности. Одна из главных целей - упростить вход на рынок компаний, которые могут контролироваться рыночными механизмами, а именно страхованием гражданской ответственности, надзором за соблюдением технических регламентов, саморегулируемыми организациями.
Несмотря на наличие специального Закона, лицензирование видов деятельности, не перечисленных в статье 17 "старого" и статье 12 "нового" Закона о лицензировании, регулируется иными законами. Примером может являться лицензирование банковских операций, которое осуществляется в соответствии с Федеральным законом от 2 декабря 1990 г. N 395-1 "О банках и банковской деятельности" (в ред. от 15.11.2010, с изм. 07.02.2011).
В условиях советской административно-командной системы лицензирование применялось достаточно редко. А.В. Гущин объясняет это тем, что оно было "очевидным приматом публично-правовых институтов над интересами субъектов частноправовой деятельности. Воздействие государства в это время могло быть обеспечено ужесточением надзора в сфере частноправовой деятельности. Переход от административно-командной системы управления экономикой к рыночной объективно потребовал реально действующего института лицензирования".
Некоторые авторы рассматривают лицензирование только с точки зрения административного права, считая лицензирование одной из функций государственного управления. Так, для приобретения лицензии субъект права вступает с лицензирующим органом в правоотношения, но в данном взаимодействии эти отношения будут неравноправными. Как мы знаем, такие отношения регулируются нормами административного права.
Однако нас больше интересует вопрос лицензирования с точки зрения именно гражданского права, поскольку оно тесно связано с правоспособностью лица. В Гражданском кодексе Российской Федерации (далее - ГК РФ) говорится, что "отдельными видами деятельности, перечень которых определяется законом, юридическое лицо может заниматься только на основании специального разрешения (лицензии)" (п. 1 ст. 49). Рассматривая вопрос соотношения лицензирования и правоспособности, стоит остановиться на следующих аспектах:
- какое действие оказывает лицензирование на правоспособность;
- существует ли влияние непосредственно имеющихся у юридического лица лицензий на осуществление соответствующих видов деятельности на объем его правоспособности;
- можно ли выделить, помимо специальной и общей, еще один вид правоспособности у юридического лица, обладающего лицензией.
Мнения многих авторов в этих вопросах расходятся.
Говоря об объеме правоспособности, В.В. Кудашкин задается вопросом о сферах общего дозволения там, где законом установлены определенные ограничения, и общего запрета в области лицензирования деятельности.
В первом случае речь идет прежде всего о п. 1 ст. 49 ГК РФ. Общая правоспособность юридического лица в силу введенного ограничения иметь лицензию не девальвируется в сторону специальной правоспособности. Требованием лицензирования ограничивается не общая правоспособность юридического лица, а устанавливается порядок легитимации уже имеющейся общей правоспособности в сфере действия публичных интересов государства и личности. В области действия лицензии сам процесс легитимации этой правоспособности уже говорит о ее ограниченном характере.
Иная ситуация складывается с правомочиями в сфере действия общего запрета. Существенное отличие сферы действия общего запрета от сферы действия общего дозволения и локального запрета при общем дозволении заключается в том, что для совершения каких-либо юридически значимых действий (сделок) в этой сфере субъект правоотношений должен быть наделен не только специальной правоспособностью, но и в каждом конкретном случае он обязан получать субъективное право на реализацию этой специальной правоспособности, т.е. разрешение на совершение сделки в сфере действия общего запрета.
В сфере действия общего запрета, основанного на законе, у юридического лица вообще нет никаких прав. Следовательно, нет и правоспособности. Речь идет не об ограничении правоспособности (так как ограничивать нечего), а о наделении правоспособностью юридического лица, если предусмотрено исключение из общего правила и определен порядок этой процедуры.
А.В. Емелин подчеркивает, что лицензирование деятельности субъектов гражданского права не оказывает влияния на объем имеющейся у них правоспособности, а непосредственно связано только с изменением объема дееспособности организации. Данное обоснование можно было поставить под сомнение, так как официально термина "дееспособность юридического лица" Гражданский кодекс РФ не знает. Но без дееспособности лицо не может быть субъектом гражданского права, поэтому считается, что это только юридический прием и не более.
А.А. Слугин говорит о том, что в настоящее время обоснованно ставится вопрос о наличии исключительной правоспособности. Существуют виды деятельности, которые выполняются в качестве исключительных (банковская, страховая, биржевая). Организации, осуществляющие такие виды деятельности, можно подразделить на коммерческие и некоммерческие. Признак исключительности деятельности для них является обобщающим. Если в организациях со специальной правоспособностью ведущим признаком является цель, то в организациях, осуществляющих исключительные виды деятельности, - вид деятельности. Он подчиняет себе цель, пути и средства. Не подпадает такая конструкция и под признаки общей правоспособности, так как цель и виды деятельности строятся не на подчинении одного другим. Цель может быть реализована в не запрещенном законом виде деятельности. Свобода цели и видов деятельности ограничена законом. На основании этого автор выделяет исключительную и специально-исключительную правоспособность, которые имеют соответственно коммерческие и некоммерческие организации.
Интересна также формулировка Г.А. Тосуняна и А.Ю. Викулина, называвших исключительную правоспособность "специальнее специальной".
С такой постановкой вопроса стоит согласиться, так как та же банковская или страховая деятельность исключительна по своей сути. И данная правоспособность не подпадает под традиционное понимание общей и специальной. Поэтому проблема выделения еще одного вида правоспособности, на наш взгляд, актуальна.
С.Е. Якушева, изучая соотношение лицензирования со специальной правоспособностью, отмечает различия между правоспособностью унитарного предприятия и правоспособностью кредитной организации, действующей по лицензии. Лицензирование банковской и иной кредитной деятельности является не способом ограничения правоспособности, а формой государственного контроля. Посредством лицензирования создаются гарантии для каждой кредитной организации в отдельности, для их клиентов, акционеров и вкладчиков. Правоспособность кредитных организаций носит исключительный характер, так как они занимаются исключительно теми видами деятельности, которые предусмотрены лицензией.
С приведенными доводами нельзя не согласиться, ибо одна из главных задач лицензирования - защита интересов граждан, общества и государства. В связи с этим лицензирование деятельности и будет являться одной из форм государственного контроля.
В итоге С.Е. Якушева делает вывод о том, что лицензированию подлежит деятельность субъектов как со специальной правоспособностью (унитарные предприятия), так и с общей правоспособностью, если таковая деятельность требует наличия лицензии. Если хозяйствующий субъект обладает общей правоспособностью, то он может осуществлять различную деятельность, в том числе и лицензируемую. Таким образом, лицензирование - это не ограничение правоспособности (общей или специальной), а дополнительные требования к ведению наиболее значимых видов деятельности. В пользу того что лицензирование не является ограничением правоспособности, говорит и то, что субъекты, имеющие общую правоспособность, могут осуществлять помимо подлежащей лицензированию иную деятельность, не запрещенную законом.
По мнению О.П. Кашковского, лицензирование является еще одним способом ограничения свободы организаций в выборе реализуемых ими видов деятельности. Лицензирование ограничивает правоспособность как коммерческих, так и некоммерческих организаций в целях защиты публичных интересов. В пределах лицензируемого вида деятельности организация вправе осуществлять только те ее разновидности, которые прямо перечислены в полученной организацией лицензии.
Однако в данном случае не стоит забывать о том, что юридические лица осознают последствия получения таких лицензий, проявляют соответствующую волю, тем самым так называемое ограничение свободы организаций происходит только по их собственной инициативе.
Анализируя Постановление Пленума ВС РФ и ВАС РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса РФ", можно прийти к выводу, что высшие судебные инстанции придерживаются позиции, согласно которой появляющаяся в результате получения лицензии правоспособность является специальной.
С таким мнением не совсем согласен И.В. Петренко, который считает его не вполне обоснованным. Он присоединяется к позиции, высказанной К.Ю. Тотьевым, что "в значительной мере предприниматель получает лицензию не для ограничения, а для последовательного расширения сферы своей предпринимательской деятельности. В результате такого расширения своей правоспособности предприниматель получает возможность диверсифицировать производство и освоить новые рынки сбыта продукции".
А.В. Гущин уточняет данную точку зрения, указывая, что с получением лицензии правоспособность является специальной. Утверждая, что в большинстве случаев лицензия необходима субъекту предпринимательской деятельности не для того, чтобы сузить правоспособность, а для того, чтобы ее расширить, приводя также мнение К.Ю. Тотьева, что в этом смысле приобретаемая правоспособность является не специальной, а дополнительной. Предприниматель тем самым дополняет свою общую правоспособность новыми для него возможностями и в результате получения лицензии обретает право доступа на не освоенные им рынки.
Если исходить из того, что с получением лицензии у юридического лица появляются новые возможности, а объем его правоспособности становится шире, то выделение такого термина, как "дополнительная правоспособность", выглядит вполне логичным. Определение дополнительной правоспособности можно было бы сформулировать так: это гражданские права юридического лица, соответствующие целям деятельности, предусмотренные в его учредительных документах, и связанные с этой деятельностью обязанности, приобретаемые данным лицом при получении лицензии на определенный вид деятельности добавочно к уже имеющимся правам и обязанностям этого юридического лица.
Вместе с тем не всегда предприниматель после получения лицензии расширяет перечень видов деятельности, которыми он может заниматься. Иногда он получает в виде лицензии право заниматься только узким кругом деятельности при одновременном запрете заниматься другими видами деятельности. По этому поводу Э.П. Гаврилов указывает: "Получение некоторых лицензий (на занятие банковской или биржевой деятельностью) приводит к существенным ограничениям правоспособности: лишает права заниматься иными видами хозяйственной деятельности". А.В. Гущин считает, что правоспособность таких организаций следует считать исключительной. В судебной практике констатируется ее отличие от общей и специальной. Следовательно, в уставах таких организаций нельзя записывать иные виды деятельности, кроме тех, на которые распространяется лицензия.
Подводя итог рассмотрения вопроса о соотношении лицензии с объемом правоспособности, можно сделать вывод, что ставить прямой вопрос, чем будет являться лицензия - ограничением или расширением правоспособности, будет не совсем корректно. Стоит согласиться с тем, что во многом это будет зависеть уже от имеющейся правоспособности лица и сферы его деятельности. Но, пожалуй, неоспоримым будет тот факт, что с приобретением права на занятие определенной деятельностью в виде лицензии у лица происходят изменения в его правоспособности. И данный факт достоин иметь в юридической науке свое название. Предлагаемые варианты правоспособности как исключительная, специально-исключительная или дополнительная правоспособность имеют право на жизнь, но официально закон не дает пока определения ни одному из этих понятий, а раскрываются они лишь в научных трудах цивилистов. Полагаем, что с развитием такого института, как лицензирование, со временем этот пробел будет ликвидирован.